Ответ: Меня зовут Маргарет (Пегги) Маркус. С раннего детства я обожала музыку, особенно классику. Я полностью погружалась в мир музыкальных опер и симфоний, которые тогда считались высокой культурой на Западе. Музыка была моим любимым уроком в школе, по которому я, конечно же, получала самые высокие оценки. Однажды по радио я случайно услышала красивую арабскую мелодию, музыка была настолько приятной, что мне захотелось послушать и другие произведения. Я просила родителей найти мне записи и не оставляла их в покое, пока они не согласились пойти со мной в сирийский квартал Нью-Йорка, где я наконец смогла купить целую гору кассет со столь желанной мне музыкой. Мои родители, родственники и соседи абсолютно не воспринимали арабскую музыку, считали ее ужасно странной и непонятной, поэтому, когда я включала магнитофон, они настоятельно требовали, чтобы я закрывала двери и окна своей комнаты. После принятия ислама в 1961 году, я часами сидела в мечети Нью-Йорка, восторженно слушая Тилават (рецитирование Священного Корана), записанный тогда еще на ленточной кассете, знаменитым египетским чтецом Абдул Баситом. Но на Джума Намаз (Пятничная молитва) запись обрывалась. В тот день в мечеть пригласили особого гостя. Это был очень худой и плохо одетый молодой чернокожий юноша, который представился студентом из Занзибара, он и читал суру «Ар-Рахман» (глава Корана). Я никогда не слышала такого славного Тилавата, даже от Абдул Басита! Этот человек обладал уникальным голосом, голосом чистой красоты… Возможно, только Билал (сподвижник Пророка, мир ему и благословение Аллаха, который произносил призыв к молитве 5 раз в день) мог обладать таким же чудесным голосом.
Мой интерес к исламу появился примерно в 10 лет. Во время учебы в реформированной еврейской воскресной школе я увлеклась изучением исторической связи между евреями и арабами. Из моих учебников я узнала, что Авраам был праотцом не только арабов, но и евреев. Я прочла, как на протяжении нескольких столетий инквизиция средневековой Европы делала жизнь евреев невыносимой и как тогда мусульманская часть Испании поддерживала иудеев, предлагая людям убежище. В этом заключалось великодушие исламского общества, которое стало стимулом роста еврейской культуры до наивысшей точки развития.
Совершенно не понимая истинную природу сионизма, я наивно полагала, что евреи возвращались в Палестину, чтобы укрепить свои тесные родственные связи в религии и культуре между семитскими двоюродными братьями и сестрами. Я верила, что евреи и арабы будут вместе сотрудничать для достижения нового Золотого Века в культуре на Ближнем Востоке.
Несмотря на мое увлеченное изучение еврейской истории, мне всё же не нравилось посещать воскресную школу. В то время я думала о судьбе еврейского народа, о страданиях при нацистах, о жизни в вечных гонениях. Я чувствовала себя частью своего народа и мне было горько видеть, что никто из моих одноклассников или их родителей не воспринимал свою религию серьезно. Во время проповедей в синагоге дети рассматривали комиксы, которые прикрывали молитвенниками и посмеивались над ритуалами. Они вели себя так шумно и бесчинно, что учителя едва справлялись с ними, дисциплина отсутствовала, из-за чего было трудно проводить занятия.
Дома дело с религиозным воспитанием обстояло не лучше. Моя старшая сестра настолько ненавидела воскресную школу, что маме приходилось каждое утро буквально стаскивать ее с постели, это сопровождалось слезами, борьбой и оскорблениями. В конце концов, мои родители устали от постоянных пререканий и позволили ей поступить по своему усмотрению. Она бросила школу. И вот как-то, вместо привычного посещения синагоги и празднования Йом Кипура, родители забрали нас с сестрой из школы, и мы пошли в чудесный ресторан. В тот день мы долго объясняли родителям, как мы несчастны, что нам тяжело и грустно в воскресной школе. Спустя некоторое время они стали агностиками, присоединились к гуманистическому обществу, известному как Движение Этической Культуры.
Этическое движение было основано Феликсом Адлером в конце 19-го – начале 20-го века. Феликс Адлер готовился стать раввином, и во время учебы он все больше убеждался, что следует адаптировать человеческую этику ко всему касающемуся веры и Бога, для того чтобы религия могла соответствовать потребностям современного мира.
Я посещала Воскресную школу этического движения с одиннадцати лет и в пятнадцать стала выпускницей. Я полностью впитала идеи движения и теперь воспринимала любую традиционную религию с безразличием и недоумением.
Когда мне исполнилось восемнадцать, я стала членом местного сионистского молодежного движения, под названием Мизрахи Хацаир. Но несколько месяцев спустя я поняла, что именно сионизм был причиной непримиримой вражды между евреями и арабами. Я ушла из организации с чувством разочарования и отвращения. В университете одним из моих курсов по выбору был иудаизм в исламе, мне тогда было двадцать. Мой профессор, раввин Авраам Исаак Kaтц, глава отдела еврейских исследований, не жалел усилий, убеждая своих учеников - всех евреев, многие из которых стремились стать раввинами - что ислам произошел из иудаизма. Автором книги, по которой мы занимались, был сам профессор. В каждом стихе учебника, взятом из Корана, детально прослеживалась якобы прямая связь с еврейскими истоками. И хотя реальной целью преподавателя было доказать своим ученикам превосходство иудаизма над исламом, меня он убедил в диаметрально противоположном.
Вскоре я обнаружила, что сионизм – это просто сочетание расистских и национальных аспектов иудаизма. Современный светский националистический сионизм вскоре был дискредитирован в моих глазах, потому что я замечала, как большинство лидеров сионизма в Израиле совершенно неуважительно относились к ортодоксальному иудаизму. А когда я узнала, что все ключевые фигуры еврейского общества в Америке поддерживают идеологию сионизма, при этом не чувствуя абсолютно никаких угрызений совести из-за ужасной несправедливости, причиняемой палестинским арабам, я уже не могла считать себя еврейкой.
Одним ноябрьским утром 1954-го года, во время своей лекции профессор Катц аргументировано доказывал, что монотеизм, которому учил Моисей (да благословит его Господь) и ниспосланные ему Заповеди Господни являются основой для приобретения фундаментальной веры и достижения высших духовных ценностей. Если бы закон и мораль создавались исключительно людьми, как это происходит в Обществе Этической Культуры или любом другом агностическом либо атеистическом философском движении, тогда они могли бы многократно изменяться лишь по простой человеческой прихоти, для удобства или в зависимости от обстоятельств. Это привело бы к полному хаосу и к моральному разложению общества. Профессор Катц утверждал, что вера в жизнь после смерти, как учат раввины по Талмуду, это не выдумка, а моральная необходимость. Только тот, кто действительно верит, что однажды предстанет перед лицом Господа в День Суда, чтобы получить награду или наказание за свои земные дела, может обладать самодисциплиной и выдержкой, уметь отказываться от соблазнов, терпеть лишения и боль, чтобы в Будущем утешиться.
Ответ: Однажды вечером я чувствовала себя особенно уставшей, мне хотелось спать, в этот момент мама зашла в комнату и сказала, что собирается в библиотеку Ларчмонт. Она поинтересовалась, хочу ли я взять какую-нибудь книгу там. Я попросила английский перевод Священного Корана. Подумать только, столько лет страстного интереса к арабской истории, огромное количество перечитанных книг, и только сейчас я пришла к тому, о чем никогда не задумывалась – прочесть самую главную книгу мусульман! Когда мама вернулась, я буквально выхватила книгу у нее из рук и читала всю ночь напролет. Там я также нашла библейские истории, знакомые мне с детства.
За двенадцать лет школы и один год колледжа я изучила английскую грамматику и литературу, французский, испанский, латынь и греческий языки, арифметику, алгебру, геометрию, историю Америки и Европы, физику, химию, биологию, музыку и искусство – но ничего о Боге! Представьте себе, я была настолько невежественна в понятиях о Боге, что как-то даже написала в письме своему другу, адвокату из Пакистана, объясняя причину своего атеизма, что просто я не могу поверить в седого старика с длинной белой бородой, восседающего на небесном троне. Когда он спросил, откуда у меня такое странное представление, я ответила: из репродукций Сикстинской Капеллы Микеланджело – «Сотворение» и «Первородный грех», которые я увидела в журнале «Life». Кроме того, изображения распятого Христа и седовласого старика я рассматривала не раз в музее искусства Метрополитен. Но в Священном Коране я прочла:
«Аллах — нет божества, кроме Него, Живого, Вседержителя. Им не овладевают ни дремота, ни сон. Ему принадлежит то, что на небесах, и то, что на земле. Кто станет заступаться перед Ним без Его дозволения? Он знает их будущее и прошлое. Они постигают из Его знания только то, что Он пожелает. Его Престол (Подножие Трона) объемлет небеса и землю, и не тяготит Его оберегание их. Он — Возвышенный, Великий» (Коран 2:255).
«А деяния неверующих подобны мареву в пустыне, которое жаждущий принимает за воду. Когда он подходит к нему, то ничего не находит. Он находит вблизи себя Аллаха, Который воздает ему сполна по его счету. Аллах скор в расчете.
Или же они подобны мраку в глубине морской пучины. Его покрывает волна, над которой находится другая волна, над которой находится облако. Один мрак поверх другого! Если он вытянет свою руку, то не увидит ее. Кому Аллах не даровал света, тому не будет света» (Коран 24:39-40).
Первая мысль, которая появилась при чтении Корана, – это единственная истинная религия, совершенно искренняя, честная, где нет места лицемерию и дешевым компромиссам.
В 1959 году я проводила много времени за чтением книг об исламе в публичной библиотеке Нью-Йорка. Именно там я обнаружила четыре фундаментальных тома Мишкат аль-Масабих в английском переводе. Тогда я поняла, что детальное изучение Священного Корана невозможно без понимания соответствующих хадисов. Иначе как можно верно интерпретировать священные строки, если не через слова Пророка Мухаммада, которому были даны откровения свыше?
После книг Мишкат аль-Масабих, я воспринимала Коран не иначе как Божественное откровение. Что же убедило меня в том, что Коран ниспослан именно Всевышним, а не просто написан Мухаммадом, да благословит его Господь? В Священной Книге я находила настолько исчерпывающие и убедительные ответы на все самые важные вопросы жизни, которые я не могла найти ни в каких других источниках.
В детстве я ужасно боялась смерти, мне часто снились кошмары, в которых я умираю. Я просыпалась среди ночи и будила своим криком родителей. Когда я спрашивала их, почему я должна умирать, и что со мной будет после смерти, они отвечали, что я должна смириться с неизбежным, и подбадривали, что медицина быстро развивается, и возможно в будущем люди смогут жить до ста лет! Все мои родные и друзья отвергали любые мысли о жизни после смерти, Судном Дне, наказании в аду и райском блаженстве. Они считали эти понятия устаревшими. Напрасно я искала ответы в Ветхом Завете. Пророки, патриархи, мудрецы – по Библии все они получают награды или наказания в этом мире. Очевидным доказательством этого является история Иова (пророк Аюб). Бог забрал всех дорогих и близких ему людей, все его имущество и послал болезни, дабы проверить силу его веры. Иов вопрошал Господа, почему он заставляет страдать праведного человека? В конце истории Господь воздает Иову все его земные потери и дает новые блага, но абсолютно ничего не упоминает о возможных наградах в жизни будущей.
